ОБНАЖЕННОЕ СЕРДЦЕ
Повесть
Этого парня звали - Васек. Он еще до армии занимался самбо, отец научил водить машину, мотоцикл. Так что на комиссии в военкомате без разговоров отправили его служить в десантные войска.
Вернулся через два года в родной город, и едва выспался, к вечеру пошел к своей девчонке, она в соседнем подъезде жила. Они крепко до армии дружили. Потом год она ему письма писала, а потом, как обычно, ни ответа, ни привета.
Родители ему говорят, не ходи, Васек, тебе же лучше будет. Спуталась она без тебя с одним пареньком. Каждый день к ней на черной "Волге" ездит. А у нас даже "запорожца" нет. Старенький "восход" и тот продали, когда без тебя в деньгах нуждались.
- Вот и посмотрю на чужое счастье, - шутит он. - Может, она ослепла на один глаз, может, у ней зубы повыпадали, чего я зря буду сидеть дома, расстраиваться.
Вышел во двор, к нему сразу ребята подошли, об армии расспрашивают. Стоит, разговаривает, а к соседнему подъезду черная "волга" подкатывает. И к ней девушка выходит. Вьющиеся каштановые волосы по пояс, глаза голубые, ресницы длинные - красивее девчонки и тогда в городе не было, а сейчас с ума от неё сойти можно было.
Васек руки в брюки и вразвалочку пошел к ней. Ребята ему шепчут:
- Васек, ты зря не рискуй. Парень в машине - сын первого секретаря горкома. У него все схвачено. Если морду не набьют, так в тюрьме сгноят.
- Цыц, сявки, - сплюнул Васек. - Один раз живем. Воровать - так миллион, целовать - так королеву.
Подходит, а из машины парень вышел. В кожанной куртке, джинсах "вранглер", на запястье золотая цепочка болтается.
- Здравствуй, Марина, - говорит своей бывшей любви Васек. - А цвет этой "волги" под цвет твоему сердцу.
Узнала она его, замерла, побледнела.
- Здравствуй, - отвечает, - тебя слишком долго не было.
- Может, поговорим?
- Некогда мне сегодня, - испугалась она.
И тут секретарский сын вмешивается:
- Вали отсюда, - цыкнул презрительно на Васька, и замахнулся.
Васек попятился:
- Эй, эй, только без рук!
В шутку, конечно, он бы мог этого сыночка в секунду распластать на асфальте...
Сели они в машину, уехали.
- Ну, что, съел? - спрашивают ребята.
- Нет, еще не вечер, еще не свадьба, еще и столов не накрывали, - загадочно отвечает Васек. Он вообще любил так сказать, что после его ответов обычно ещё долго затылки чешут.
Часам к двенадцати "волга" подвезла Марину, уехала. Заходит она в подъезд, а Васек стоит на лестнице, ждет её.
Потупила она глаза и говорит:
- Нельзя нам с тобой встречаться, хотя люблю я тебя по прежнему.
- Встречаться не обязательно, - улыбнулся Васек. - А целоваться нужно.
Обнял её и...
Рассказал она об этом секретарском сыне, Валера его звали. Как письма её в армию перехватывали на почте и к ней обратно в почтовый ящик клали; как не давал ей Валера проходу, даже смертью угрожал, если она с ним дружить не будет; как неизвестно куда сгинули два парня, которые пытались её защитить...
- Это целая банда начальнических сынков. Всего у них полно, и денег, и машин. И милиция им слова поперек не скажет.
Расстались они, а следующим вечером Васек, как и два года назад, спокойно взял Марину под ручку и повел гулять. И так им хорошо обоим, как будто они вообще не расставались.
Возвращаются, а около подъезда уже черная "волга" стоит, а рядом секретарский сын ждет, с ноги на ногу переминается, взгляд черный от злобы.
- Кому тут жить надоело? - зашипел он, когда увидел их.
- Тебе, наверное, - спокойно Васек отвечает.
И не успел тот опомнится, как скрутил его и вверх ногами в машину через боковое окно засунул.
- Люби, парень своих девушек, а на чужих только смотри и облизывайся!
Проводил Марину, та слез не скрывает, за него боится.
А Ваську все нипочем. Улыбается, анекдот рассказывает:
- Прыгнул десантник с самолета. Падает вниз, а парашют у него не раскрывается. Мимо инструктор летит и кричит - дергай за железное кольцо! Десантник хватается за обручальное и отвечает - если железное поможет, то золотое тем более!
Вынимает коробочку из кармана, а в ней два золотых кольца.
- Завтра мы идем заявление подавать, а через месяц у нас свадьба!
Кинулась она к нему на шею, целует... Помечтали они о том, где жить будут, у его родителей или у её, когда первого ребенка заведут...
- Иди, и не бойся этого придурка. Его не из железа делали, его обычная мама родила, - так у нас в роте говорили.
Две недели проходит - ничто их счастью не мешает. Уже родителям о свадьбе объявили. Суматоха обычная началась, пригласительные открытки готовят...
Идет Васек как-то вечером по городу, видит, рядом черная "волга" притормаживает. А он знал, что рано или поздно этот Валера выплывет. И точно. Валера выходит, за руку здоровается, как ни в чем ни бывало, улыбается, и говорит:
- - Ты крутой и я крутой, чего мы из-за бабы сорится будем? У нас со всеми деловыми ребятами в городе хорошие отношения. Будешь с нами контакт поддерживать, всё у тебя будет. И тачка, и бабки, и любая девчонка за счастье посчитает на твоих коленях посидеть...
Васек руку ему жмет и так же с улыбкой говорит:
- Ты, конечно, крутой, как яйцо вареное, и девчонки твои колени обсидели, но самое лучшее, что, как друг, ты мне можешь сделать, это исчезнуть из моей жизни.
Тот усмехнулся:
- Уважаю. Давай, тогда разберемся, кто из нас прав, козел ты необученный. Рядом с городом шахта заброшенная есть. Предлагаю, один на один. Кто кого туда загонит, тот и прав. Только смотри, сынок, прыгать в шахту будешь без парашюта.
- Годится, - отвечает Васек. - Раз тебе нужна шахта для острых ощущений, поехали к шахте.
Садится к нему в машину, едут. О том, о сем говорят, как два лучших друга. Свернули на заброшенную дорогу в хилый, пожелтевший лесок, подъезжают к ржавому, покосившемуся копру.
- Ты хорошо подумал? - спрашивает Валера.
- Ты главное ключи от машины оставь, а то придется мне до города пешком добираться, - хладнокровно Васек отвечает.
- Я тебе новую машину подарю, - засмеялся сынок. И показывает на синий "жигуль", стоящий рядом с шахтной ямой. - Только сегодня угнали.
Вышел Васек, а солнце за горизонт уже падает, темнеет... Только хотел спросить, а зачем ты машину угнал, как из-за кустов человек восемь выходят в кожанных куртках, а в руках у каждого по железному пруту.
Валера засмеялся:
- Ды ты не бойся, брат, мы один раз только тебя стукнем, а то как менты поверят, что ты с переломанными костями машину угнал.
И тут началось! Человека три с переломанными руками и ногами осталось лежать на сырой земле, прежде чем свалили Васька ударом в висок. Подняли, запихнули на переднее сидение "жигуленка", включили скорость и в шахту направили.
Очнулся Васек, глаза кровью заливает, а на него черная дыра летит... И перед тем, как скользнули колеса в пропасть, последним усилием он выбросился из машины и повис на остатках какой-то арматуры...
Убийцы обступили шахту, а уже совсем темно было, и ждут. Минуты две, наверное, из ствола грохот доносился, а потом со дна желтое пламя взрыва показалось.
Все довольно засмеялись, а секретарский сынок:
- Говорил я ему, нельзя в нашем городе без парашюта жить!
На другой день вечером к Марининому подъезду черная "волга" подъезжает. В ней четыре человека.
- Иди, вызови эту шлюху, - приказывает одному Валера, - проучить её надо.
Вошел тот в дом и пропал. Пять минут проходит, десять - не возвращается. Еще одного послали - тоже не вернулся.
- Что они, чад с малиной там нашли, - выругался главарь, сунул в рукав остро заточенный стилет - узкий нож такой с обюдоострым лезвием, и пошел сам, выставив вперед себя здоровенного верзилу, парня по кличке Мамонт.
В тамбуре дверном темно, из полуоткрытого подвала сыростью несет... Вдруг Мамонт согнулся, заорал дурнинкой, бросился головой вперед в подвал и покатился туда вниз по ступенькам... Валера крест-накрест полоснул перед собой стилетом, взбежал на второй этаж, ничего не поняв и видит вообще невероятную картину: сидят двое его подручных прямо на цементном полу, привалившись к стеночке, перед ними газетка растелена, на ней стаканы, чекушка водки... сидят, в карты играют.
- Да вы что, сволочи! - взбесился сынок, пнул сгоряча одного, второго, а они смирно так и попадали, не издав ни звука.
Пргляделся он, а пареньки эти лежат отрубленные - то есть, без сознания. А сзади тихий свист раздается, оборачивается Валера, а внизу Васек стоит, руки в брюках, улыбается.
- Присоединяйся к ним, - насмешливо предлагает. - Чего ты все спешишь, спешишь... Отдохни, расслабся.
У того чуть глаза из орбит не вывалились - лично видел, как горел Васек на дне шахты в угнанной машине!
Выставил нож, заточенный как бритва, и пошел на Васька:
- Я тебя сейчас туда отправлю, куда в первый раз посылал!
- Нет, парень, - сокрушенно Васек отвечает. - Рад бы в рай, да грехи не пускают, а в аду сегодня санитарный день...
И так молниеносно прием провел, что через секунду корчился секретарский сынок перед ним на коленях, а нож его неизвестно где валялся... Зажал ему правую руку Васек между прутьями лестничных перил и говорит:
- Хреново ты, друг, руками своими пользуешься. То баб чужих щупаешь, то за перо хватаешься. Не нужны они тебе, особенно правая...
Хлестнул так легонько и повалился главарь со сломаной рукой без сознания.
Тут местные ребята, которым Васек приказал издалека наблюдать, не вмешиваться, подбежали, помогли ему врагов сложить в черную "Волгу", которая раньше на всех страх нагоняла... И вывез он их за город, разложил аккуратно на зеленой травке.
- Ребята, ближе к природе надо быть, может, поспокойнее станете! - пожелал он им на прощание.
Добрым был Васек, чересчур добрым, не знал он до конца, с кем дело имеет, иначе бы тогда всю эту тварь в шахту бы ту же самую скинул и люди бы ему только спасибо сказали.
Дня через три или четыре ранним-ранним утром проснулся он от звонка в дверь, подошел, открыл, а перед ним почтальон стоит, молодой, черный, кучерявый, как цыган, зубы скалит, улыбается.
- Вам посылка, - говорит.
И подает фанерный ящичек. Сургучные печати, адрес его химическим карандашом написан - все как положено.
- Спасибо, - отвечает Васек. Зашел на кухню, открыл, сверху письмо лежит, а в нем всего два предложения:
- Она сказала, что её сердце принадлежит тебе. Возьми его.
Разворачивает целофанновый сверток, который там был, а в нем окровавленное, еще теплое человеческое сердце!
Он не поверил глазам своим, побежал к Марине, а родители её говорят, ушла она вечером, сказала, к тебе... а что случилось?
Скрипнул Васек зубами, только и вымолвил:
- Нет у вас больше дочери, а у меня невесты, - и повалился без сознания.
На похоронах самой прекрасной девушки города народу было видимо-невидимо. Цветами засыпали всю могилу, родители ничего не могли говорить, их просто несли на руках. Официально было заявлено, что погибла она в автокатастрофе, но все знали, какой жестокой смертью поплатилась она за любовь.
Только одного из тех, кто любил её, не было на похоронах. Жениха.
Васек в это время был на вокзале и встречал своих армейских друзей, которых вызвал срочной телеграммой.
Первым из вагона вышел Жорик. В роте у него было прозвище - Отпад. В своем городе, еще до службы, он был чемпионом по боксу. Бил он всегда с левой, и всегда так быстро, что постороние только и видели, как противник его внезапно падал замертво к его ногам.
За ним - Лешка Хват. Отец-фронтовик еще в детстве выучил его секретной японской борьбе джиу-джитсу. Помимо того, он был непревзойденным мастером по стрельбе из всех видов стрелкового оружия и метанию ножей. Причем, не только ножей, любой заточенной железякой он попадал точно в цель.
Друзья молча пожали Ваську руку и коротко спросили:
- Есть работа?
- Есть, - так же коротко ответил Васек.
Он узнал, что банда секретарского сынка занимает одну из лучших дач закрытого поселка, предназначенного исключительно для высших городских начальников. Поселок окружен высокой стеной с колючей проволокой и круглосуточно охраняется милицией.
И следующей ночью они вышли. С помощью шестов перемахнули через стену - для любого десантника это не составит труда; ступая друг другу в след прошли к огромному трехэтажному особняку, в котором ярко светились все окна, но все окна были зашторены.
- Охрана, - прошептал Васек, указав на двоих парней, куривших за металлической оградой.
Хват улыбнулся и вытащил из кармана горсть серебрянных полтинников. С остро заточенными ребрами.
- Подожди, нам же ключи нужны, - сказал Васек. И громко закашлялся.
Охранники насторожились, затушили сигареты, в руках у них появились велосипедные цепи. Подошли к прутьям. И в то же мгновение в ночной темноте сверкнули две серебрянных молнии - бандиты безвучно растянулись на траве со смертельными занозами во лбу. Жорик вытянул у одного из них ключи, отомкнул калитку, и они вошли в сад.
Долго потом, расследуя это дело, следователи удивлялись, как могли погибнуть тринадцать здоровенных громил, и так тихо, что в соседских дачах ни один из жильцов не проснулся.
А на даче в то время, укрывшись плотными шторами от посторонних глаз, вовсю гуляла банда секретарского сынка. В каждой из двадцати комнат стояли накрытые столики с едой и редкими винами. В громадном холле с горящим камином был накрыт большой стол, во главе которого восседал хазяин с правой рукой, закованной в гипс. Он был пьян, но еще держался на ногах.
- Я - добрый, - хвастался он. - Нравиться кому сердце девушки - бери его, не жалко.
- А что мы с её женихом сделаем? - кричали подручные.
- Я уже придумал, - пьяно ухмыльнулся Валера. - Чего это она одна без него в могиле мерзнет. Мы ему ручки и ножки свяжем колючей проволокой и к ней в гроб засунем. Живым. Пусть её там развлекает.
От таких слов будто жутким холодом пронесло над головами.
- Пойду я прогуляюсь, - сказал один, потом второй, и главарь не замечал, как постепенно пустел стол, как никто из ушедших не возвращался...
Очнулся, глядь, а перед ним сидит один Васек и в рюмку ему вина подливает:
- Пей, Валера, пей, ведь ты если смерть свою трезвым увидишь, обгадишься, наверное.
Оторопел сынок, глазами вокруг поводит. Никого. Только он да Васек.
- Так ты мне руки хотел колючкой завязать и живым в гроб уложить? - вежливо спрашивает Васек.
Берет с пола моток колючей проволоки и руки главарю вяжет. У самого кровь с пальцев брызжет, зато глаза ясные, спокойные.
- Извини, что на кладбище тебя захоронить не смогу, там ведь люди приличные, достойные лежат.
Взмахнул Васек рукой, и встали рядом с Сынком Хват и Отпад. Только хотел крикнуть что-то девичий убийца, как заткнули ему рот куском жареного мяса и поволокли...
Два месяца работала бригада следоватеоя на секретарской даче. Самого секретаря с партии выгнали и посадили за взятки. А на даче, в мощном разветвленном подвале обнаружили и пыточные камеры, и скелеты погибших, и драгоценности на многие миллионы рублей. Так что серьезно выяснять, кто разгромил эту банду, не стали. Самого Сынка не нашли, хотя и подали на него во всесоюзный розыск.
И больше ничего добавить к этой истории нелзья, кроме того, что раз в году зацветает алыми розами металлический венок на могиле Марины, а самое высокое дерево рядом с бывшей секретарской дачей сохнет и сохнет, и кора его чернеет от подземного яда.
Наверх